Театральное интервью: Ольга Безбородова

Под занавес сезона в год своего 160-летия Тюменский Большой драматический театр приготовил премьеры. Первая состоится уже через две недели. 28 апреля покажут «Кадриль» - это народная лирическая комедия на Малой сцене. Мы взяли интервью у актрисы ТБДТ Ольги Безбородовой, играющей роль Макеевны в спектакле «Кадриль», и поговорили о том, что такое актерская профессия, каким образом происходит становление актёра, какие сложности возникают у представителей этой прекрасной и нелёгкой творческой профессии.

Ваши детские воспоминания о театре?

Воспоминания о театре у меня начинаются со школьного возраста, лет с 12-13. Почему-то, бесконечно любопытно было сходить в театр. Нас водили классами, в школьной форме, это очень комфортно, все были одинаковые, только потом я поняла, что, когда выходишь в театр, нужно наряжаться в платья, туфли, делать макияж, прическу. А мы вот всем классом парами! Какие это спектакли… Мне было все равно, кто на сцене, кто играет. На тот момент, театр был альтернативой телевизору. Я смотрела историю, очень переживала за то, что я там вижу. Потом это обсуждали, спорили. Странная история была в моей жизни: всякий раз, когда я ходила в театр, у меня дома был скандал, ну, или очень шумный разговор - отец очень не приветствовал походы в театр, потому что спектакль обычно заканчивался поздно вечером. Может, время такое было опасное. Мы ведь ехали из центра города на окраину, ребята из класса расходились из автобуса в разные стороны, и мне приходилось идти домой одной по темноте. Конечно, у папы был шок! А я не понимала, почему меня все время ругают, почему боятся? Почему поход в театр - это всегда и счастье, и скандал?

Были ли у вас в семье театралы?

В семье не было театралов. Отец ходил один раз на мой дипломный спектакль и сказал, что больше он в театр не пойдет никогда! И по сей день следует своему слову, потому что в дипломном спектакле я играла Женю Комелькову. У нее есть сцена, когда она бегает перед немцами, купается нагишом. Слава богу, мастер меня даже не раздел донага. У меня была очень скромная, целомудренная сорочка: женская, на тоненьких бретельках, но все закрыто до самого колена. Отца это привело просто в негодование: если тебя сейчас раздевают, то что же будет дальше…? (смеётся).

Но как Вы смогли поступить в театральный институт вопреки мнению отца?

Я не знаю, как звезды складываются! Мне все учителя говорили, друзья, что я никем другим быть не могу, кроме как артисткой. Я не думала об этом всерьез. Я ведь не красавица, как Элина Быстрицкая! Кожа да кости! (смеётся)

Но после окончания школы вы все-таки решили поступать в театральный вуз? Как это было?

После окончания школы я решила проверить, о чем они говорят. Артистка! Какая артистка? Что такое артисты? Ближайшее учебное заведение от моего дома было в Тюмени. Здесь набирали в артисты раз в четыре года, и я поехала, собственно, провалиться (смеётся). Свердловск, Питер, Москва, Новгород - далеко, а тут, все-таки, всего 200 километров, областной город Тюмень. Я, втихаря от всех, чтобы никто не знал, что я учусь В Тюмени, а не в Челябинске или в Москве, еду в ту самую Тюмень, ну, чтобы провалиться, потому что с первого раза никто же, естественно, не поступает, тем более, что я и не очень готова. Что-то почитала, что-то запомнила, что-то спела (петь любила!), танцевать не попросили (смеётся). Очень легко мне поступилось, потом мне говорили педагоги, что я зашла, и было всё со мной понятно. Что это? Наверное, та самая наглость, хваленая, актёрская, которая, наверняка, есть, когда о ней и не думаешь особо. Поскольку я поступала безответственно, у меня не стояла жизнь или смерть на карте. Мне же было все равно. Я пришла, даже не зная фамилии мастеров, которые набирают! Не понимала, зачем знать их фамилии, какая разница? Если примут, узнаю, не примут, тогда зачем мне нужны эти знания? Вот с такими ощущениями я поступала. (смеётся) Мои коллеги по поступлению говорили, что я всё делала неправильно: поступала в брюках, а девочки должны были в юбках быть! Брюки категорически были запрещены! А мне в брюках было легче ехать в автобусе, бегать по улицам, таскать баул, я же приехала провалиться, посмотреть, как это делается! Мне сказали, что меня не пустят в аудиторию, но ничего. Пустили. Послушали. И зубы никто не просил показать, и коленки никто не просил показать, хотя абитуриенты наговорили всяких страхов про поступление на актёрское! (смеётся)

Итак, Вы поступили на курс Цодикова?

Да, поступила на курс Цодикова. У нас было два мастера: Плавинский и Цодиков. Они были очень разные, диаметрально противоположные по предпочтениям вкусовым, по требованиям к артистам, студентам. Один нас смешил, другой пугал. Но вот сейчас, чем дальше, тем я больше понимаю, надо было еще безжалостнее к нам и требовательней относиться! Потому что, когда ты выпускаешься потом из театра, режиссура там совсем разная, совсем одна на другую не похожая. Они на нас смотрят, оценивают, мы на них смотрим, оцениваем, доверяем или не доверяем. Всё учитывается: пластика, внешность, умение одеваться, умение говорить, порядок на столе рабочем, умение задавать вопросы, умение шутить, мы друг друга оцениваем. Первые несколько лет я совершенно не могла всерьез относиться к режиссерам, которые ходят неопрятно одетые, или у них бардак в чемодане, в папке с пьесой, потому что у нашего мастера было все безупречно.

Учиться легко было?

В принципе, да. А в чем сложность учебы, если тебе это нравится? Если даже двойка, значит, ты что-то не то делаешь, или не так делаешь, как хочет педагог. А какая сложность петь, танцевать, говорить? Тогда, наверное, мы боялись, и нас ругали, были очень жесткие требования у мастера. Нам, например, трем хорошисткам, поставили оценку «удовлетворительно» за мастерство актера только потому, что мы «громко пели в театре в уборной»! То есть, сейчас это как требование осознать даже сложно, а тогда нам казалось, что «спасибо, что нас не отчислили!». Настолько было всё строго.

А после института?

Нас «купили». На дипломные спектакли приезжали «покупатели». Меня и подругу «купили» в г. Томск, и мы уехали. Начался очень сложный период в стране. Мы уехали, закончился 91-й год, в театрах ровно такие же были будоражащие события, как и вообще во всей стране. Мы там поработали полтора года. Нам показалось, что-то не так, режиссер не тот, климат не мой, жили в гостинице, какие-то бытовые проблемы, и мы уехали оттуда. Устроилась в Курганский областной театр. Т.е. вернулась к родителям под крылышко, потом любовь, чувства за мужем, несколько городов я сменила, потом вернулась опять в Курган. Потом наступили еще более дикие времена. Я встретилась со своим следующим мужем, у него не было образования, и мы с ним поступили в Свердловский театральный институт, чтобы «не разлучаться». Родился ребенок. Мы замечательно работали в Кургане, в этот момент нам показалось это скучным или мало, и мы поехали в Тюмень. Он - в драму, я - в «Ангажемент». Ангажемент показался очень интересным: бесконечные фестивали, в работе всегда присутствовала необычная и непривычная, очень новая драматургия. Руководил театром амбициозный, неординарный Леонид Окунев. Рамки придворного, пафосного театра ему были тесны, он любил заниматься экспериментами: приглашал необыкновенных режиссёров, это было бесконечно интересно!

Я очень открыта к эксперименту, ко всему новому. Мне может что-то нравиться или не нравиться, но я пытаюсь это понять. Я буду стараться докопаться, почему это хорошо или плохо для автора.

Что заставило Вас уйти из «Ангажемента» в ТБДТ?

В Тюмень вернулся мой мастер, человек, который меня выпускал, он принял театр и, естественно, мне захотелось с ним поработать.

Ваша первая роль?

В Томске шел спектакль «Поминальная молитва». Мы приехали, посмотрели, и там нужно было сделать два срочных ввода. Меня и мою подругу пригласили с прицелом, что мы будем играть эти две роли. И вот я играла одну из старших дочерей, Юля играла младшую. Приехали, устроились, начали репетировать, наступил отпуск, поехали в Москву в «Ленком» и посмотрели этот же спектакль! Там совершенно потрясающий Леонов, Шанина, Абдулов, Пельтцер. И вдруг я поймала себя на мысли, что Томский театр, его решение, придумка этого спектакля мне нравится больше! Я подумала: Ой! А жизнь не только в Москве! И вот тогда я совершенно перестала жалеть о том, что я не поехала в Москву, о том, что, живя в течение полугода в Москве, не пошла устраиваться ни в какой театр. Я поняла, что, если у тебя нет каких-то звездных амбиций (а у меня, видимо, нет), то мне интересно и всё равно, где! Главное, чтобы были интересные люди, режиссеры, партнеры и работы!

С какими режиссерами Вы работали?

С Вадимом Дегтяревым, Вадимом Кондратьевым, очень люблю работать с Милочкиным – молодой питерский режиссер, он «выковыривает» из материала какие-то такие глубины, так что автор даже и не предполагал. Он с удовольствием работает с современной драматургией, серьезно ее воспринимает, поэтому в наш спектакль «Ханана», который ставился на экспериментальной сцене, пригласили специально Антона, и заняты были заслуженные артисты нашего театра. Материал сначала всех отвратил, а потом стал любимым спектаклем. Репетировали со смехом. А там ситуации совершенно невозможные! Все человеческие грехи в одной семье. Незабываемые ощущения остались от встречи с Юрием Макаровым, мы работали над повестью Анны Неркаги «Белый ягель», и у нас получился волшебный спектакль «Черный волк» (смеется)!

Ваша любимая роль?

Да я не рассуждаю так ни о судьбе, ни о карьере. Моя любимая роль — это моя жизнь в театре и дома.

Какую роль мечтаете сыграть?

Долгое время хотела сыграть роль Анны Болейн, а сейчас я думаю: это что? Правда мечта или женская судьба? Джульетта? Нет. На их проблемы смотрю очень легко, глупость какая-то! Кроме боли это не вызывает никаких чувств. Ужас! Умерли два ребенка из-за своей дурости, что же тут любить? О чем мечтать?

Какой жанр Вам больше нравится?

Я, в принципе, считаю, что не жанр определяет мои предпочтения, а глубина. Бывает, комедия настолько глубокая, что ты смеешься и плачешь. И понимаешь, что да! да! Это невозможно! А бывает, обозначенный жанр на афише - трагедия … а получается – просто пусто, а о чем страдаете?

Как оцениваете актёрскую профессию?

Необычная у меня оценка профессии, потому что чем взрослее, тем больше понимаю (и вижу отклик своих мыслей среди более старших коллег). Очень люблю цитировать на эту тему Коляду: «Поехал на рынок покупать что-то на спектакль, какой-то реквизит, и там стоят тетки в шубках, в валенках, в рукавичках на морозе, а я прихожу в театр, сытый, довольный, в тепле, чистоте, красоте». «Ой! Мы устали, - говорят мне артисты. Отчего вы устали? Думать вы устали? Человек вообще должен думать. Двигаться вы устали? Говорить?» Мы уходим с репетиции и бесконечно го-во-рим. Любая работа вызывает во мне уважение.

Вы играете в новом спектакле «Кадриль» роль Макеевны? Расскажите о роли.

Там по сюжету есть две семейные пары и соседка. У них накопились взаимные к друг другу претензии, слово за слово, семьи поссорились, и «девчонки», в порыве раздражения и негодования: «А вот иди и забирай моего, а мне отдай своего, потому что твой лучше»! Они махнулись. Моя Макеевна - это человек, который волей обстоятельств оказывается в гуще события. Просто шла мимо, а в итоге, собрались все у нее во дворе, и кульминация произошла на ее глазах и с ее участием.

Какая по характеру Макеевна?

Не знаю. Какая получится! Она может быть любая. Может быть злючкой, добрячкой или с хитринкой, дурой или продуманной, коварной, я не знаю, что получится у нас, потому что мы пробуем все с режиссером Владимиром Обрезковым. Персонаж может быть любым! (смеётся)

Ваши дальнейшие планы?

Хотите насмешить бога, расскажите ему о своих планах! Мои планы - сохранить здравый ум, философичный взгляд на жизнь, людей, судьбы, события. Планов нет, я принимаю всё, что происходит. Ожидание чего-то хорошего, готовность к самому плохому, были бы все благополучны, здоровы, добры и терпимы!


Справка. Государственное автономное учреждение культуры Тюменской области «Тюменское концертно-театральное объединение» создано 7 апреля 2014 года. В структуре ТКТО объединились пять государственных учреждений культуры: Тюменская филармония, Тюменский театр кукол, Большой Тюменский драматический театр, Тобольский драматический театр имени П.П. Ершова, Дворец культуры «Нефтяник» имени В.И. Муравленко. Генеральный директор объединения – Юлия Шакурская.