Евгений Киселев: «Я не использую актерские навыки вне сцены, я в жизни – человек»

Евгений Киселев на протяжении 12 лет служит в труппе Тюменского Большого драматического театра. Мы поговорили с Евгением о самой значимой роли в жизни, творческом пути актера и многом другом. 

После окончания института вы 8 лет проработали в театре «Ангажемент», а потом перешли в труппу драмтеатра и служите здесь уже 12 лет. Как вы сейчас относитесь к этому решению?

Не могу дать какую-либо оценку этому происшествию, просто так получилось. Честно сказать, я всегда доволен, где бы я ни находился. Считаю, что дом – не там, где стены, а там, где твой родной человек.

Вы можете назвать самые важные отличия, которые выделяют ТБДТ среди многих других театров?

Различия только в зданиях, мне кажется. На мой взгляд, большинство театров очень похожи. Везде примерно одинаковая атмосфера. Единственный идеальный театр, наверное, был при Станиславском. А все остальное уже пошло не по законам, не по статьям (улыбается). И это логично, ведь театр тоже должен идти в ногу со временем. Сейчас театр такой, какой он есть.

Какие роли, сыгранные вами за последние 12 лет, вы могли бы особенно выделить?

Наверное, это Сасик из драмы «Ханана». Самая любимая и значимая для меня роль. Все остальные тоже любимые, но они эпизодические. Что может вызвать непринятие персонажа? В основном, когда роль на сопротивление – ты что-то не можешь принять в характере или поступках героя. Но для меня нет нелюбимых ролей, ведь чем сложнее работа над ролью, тем интереснее.

Когда в репертуаре еще был спектакль «Ханана», я утром вставал и понимал: так, сегодня у меня вечером «Ханана», – и мне так тяжело становилось. Я думал, как мне дожить до вечера и пережить спектакль, там тяжело, столько затрат – и физических, и душевных.

Звучит третий звонок, я успеваю помолиться, зритель в зал заходит, начинается спектакль, я делаю шаг на сцену… и все. Я ловлю кайф, уже не замечаю, тяжело мне или нет, просто купаюсь в этом ощущении. Это моя единственная роль, которая дарила столько эмоций. «Ханана» шла 6-7 лет, очень яркое и запоминающееся было время.

А, например, роль доктора Шпигельского в «Молодости» нравится меньше?

Не могу сказать, что она плоха, просто эпизодическая. Про героя мало что понятно, есть только основные штрихи, а нюансы сюжетные порезаны. Это хорошая роль, мне она тоже нравится, но после «Хананы» этого мало.

Театр для вас – это профессия или жизнь?

И профессия, и жизнь. Тут и дом, и работа, и удовольствие. Не могу сказать: «Что бы я делал, если бы был не в театре». В любом случае нашел бы, чем заняться, потому что я 8 лет подрабатывал дворником около театра, мне это тоже нравилось. Профессия хорошая, с утра с тобой здороваются, кто-то останавливается поговорить о своих проблемах. Я бы нашел, что делать.

Театр не заменяет, а дополняет. Для меня главное в жизни – семья.

Вы замечаете, как владение актерским мастерством помогает или наоборот осложняет жизнь? Расскажите ситуацию, когда навыки помогли разрешить ситуацию?

В жизни я совсем другой и редко пользуюсь актерскими навыками. Может, в это сложно поверить, но я очень стеснительный и зажатый человек. В Drive fitness хожу второй год, я пришел и был сам по себе, не могу влиться в компанию, а потом освоился. Теперь если не прихожу пару дней, то меня теряют и звонят. Скучно без меня (улыбается).

Я не использую актерские навыки вне сцены, я в жизни – человек. Считаю так: ушел со сцены – будь человеком, иначе откуда для ролей будешь брать почву, если будешь играть везде?

Бывают такие моменты, когда не получается запомнить текст или сделать определенные танцевальные движения? Как вы относитесь к моментам, когда что-то не получается?

Я очень самокритичен. Мне всегда все не нравится. Но я нашел способ справляться с этим: хожу в спортзал и отдаю все негативные эмоции «в железо». А после тренировки становишься довольным собой.

Во время спектаклей часто бывают моменты, когда что-то идет не по сценарию? Как вы справляетесь с этим? Наверное, пытаетесь сделать вид, что так и должно быть?

Естественно, а как иначе. Я могу посмеяться. Иногда начинаю делать что-то неправильно, а за мной повторяют, мне становится еще смешнее. Главное при этом принимать уверенный вид, ведь о том, что произошли изменения в рисунке сцены, скорее всего, знаете только вы одни.

На каком спектакле такое было последний раз?

На «Хануме». Наша любимая сцена – баня. Там постоянно что-то идет не по плану. Мы придумываем какие-то вещи друг для друга, и зрителям от этого тоже смешно. Каждый раз что-то новое. Да и зрителям, которые многократно посещают эту постановку, от этого еще интереснее становится.

Недавно я услышала от одной актрисы фразу о том, что драматический актер всегда выносит на сцену себя, но через призму разных персонажей. Что вы об этом думаете?

Все правильно, себя выносишь. Это все настолько тонко, потому что каждый раз ты должен быть в предлагаемых обстоятельствах. Ты выходишь на сцену и все равно хочешь сыграть то, что тебе не свойственно. Что-то подкладываешь не свое, какую-то черту характера. Не всегда на сцене это именно ты в разных обстоятельствах. Есть психологические роли, когда ты погружаешься и решаешь, как бы ты поступил в этой ситуации.

В вашем репертуаре есть роли и в детских, и во взрослых постановках. Вы одинаково серьезно относитесь и к тем, и к другим?

Конечно. За это хочу сказать спасибо «Ангажементу». С одной стороны, детей обмануть просто, а с другой, если ты начинаешь лениться, они могут не поверить, они же чище, чем взрослые. Один артист сказал: «Если на детском спектакле дети не закричат: «Сзади, сзади!», то, значит, спектакль не удался». Я люблю это высказывание.

Часто во время спектаклей позволяете себе импровизировать?

В заданных рамках да. Импровизирую не в качестве поднятия настроения, а в рамках той роли, которую играю. Например, в «Испанской балладе» я говорю: «Ну что, никто не хочет разобраться, мы что, пришли сюда разговаривать» и потом поворачиваюсь к Сергею Калинину: «Я не хочу пачкать свой меч собачьей кровью». А два-три дня назад сказал фразу совсем с другой интонацией. Это тоже что-то меняет в повествовании.

Самое сложное в актерской профессии – это транслировать другое состояние? Если вам грустно, а вы должны быть веселым или наоборот.

Не без этого. Через преодоление всегда интереснее. Например, мне что-то мешает, а на сцене все должно выглядеть хорошо. А если бы ничего не мешало, все, казалось бы, слишком гладко. Станиславский говорил: «Всегда ищите себе какие-то препятствия». Когда есть какие-то преграды, то уже по-другому существуешь, это помогает. Это внутренние «костыли», они обогащают роль.

Выход на сцену – это всегда адреналин?

Да, у меня всегда. Адреналин, видимо, разный бывает. Иногда просто перед выходом боишься текст забыть – адреналин особого свойства. Другой вид – наоборот ждешь, когда же, наконец, выйдешь. А иногда просто апатия, выходишь и сразу тускнеешь, но все равно берешь себя в руки, по-другому в нашей профессии нельзя.

Возникало желание создать что-то свое? Возможно, студию актерского мастерства или авторский спектакль?

Я не считаю, что готов что-то преподавать, мало еще знаю. Преподавание – это очень важно и сложно, потому что ты берешь на себя большую ответственность, это же судьбы людей. Создаешь какую-нибудь студию, а человек потом в артисты пошел, а это не его. И что делать?

Не отрицаете, что в будущем такое может случиться?

Да, но я буду очень требовательным, жестким преподавателем, хотя отдача, безусловно, будет хорошая от меня. Если человек хочет понять, что это за профессия, то не нужно сюсюканий. Ты выходишь на сцену и не сюсюкаешь, ты рвешь себя чуть-чуть. Кто-то даже не чуть-чуть, а кто-то играет так, что внутри ничего не колышется.

Как вы относитесь к современным трактовкам классики и необычным постановкам?

Я вообще ко всему хорошо отношусь. Жизнь разная в своих проявлениях, почему театр должен быть однобоким? Театр – это зеркало, почему он не должен быть разным? Сколько людей, столько и мнений. У всех режиссеров видение разное. Другой момент, что я могу смотреть что-то, в чем сам не участвую, и с чем-то спорить внутренне, не соглашаться, но это одно дело. А когда меня зовут как артиста, я во всем с радостью участвую, расширяю свои горизонты.

Был у меня когда-то моноспектакль «Алхимик», правда, показали его только два раза, но при полном зале в Театре кукол. Хороший опыт, тяжелый. Там особенное было существование в роли. Некоторым «Молодость», например, не нравится за современное видение. А я считаю, хороший спектакль. Дело вкуса (улыбается). Помните, что театр всегда разный.

У вас подрастает дочь. Насколько я знаю, она занимается в театре Дмитрия Ефимова «Европа». Если она решит, что хочет стать актрисой, вы станете отговаривать или поддержите, несмотря ни на что?

Разговор об этом точно состоится. Я расскажу обо всех минусах и плюсах этой профессии. Отговаривать не буду, оставлю решение за ней. Мы все приходим в этот мир один раз, не буду же я указывать, кому как поступать. Дочь – тоже человек, она не машина.

Как вы считаете, все-таки важно находиться в своей профессии? Не ломать себя, идя на нелюбимую работу?

Находиться в своей профессии очень важно, потому что отдача от человека тогда будет совсем другого свойства. Вспоминая постановку «Ханума»: есть сапожник-поэт, а есть сапожник-сапожник. Я считаю, если человек находится в любимой профессии, то он всегда поэт и неважно, дворник он или слесарь, артист или кладовщик.

    Справка. Государственное автономное учреждение культуры Тюменской области «Тюменское концертно-театральное объединение» создано 7 апреля 2014 года. В структуре ТКТО объединились пять государственных учреждений культуры: Тюменская филармония, Тюменский театр кукол, Большой Тюменский драматический театр, Тобольский драматический театр имени П.П. Ершова, Дворец культуры «Нефтяник» имени В.И. Муравленко. Генеральный директор объединения – Надежда Казначеева.